Криворізьке міське об’єднання патріотів України
Друзі рекомендуйте цю повість друзям і кожен хай робить свій вибір. Життя одне!
Узник камеры № 13 Лукьяновского СИЗО Ю. Тимошенко
Она переступает порог, дверь со стуком захлопывается. Гаснет свет. В нос шибает кислятиной, горьким застарелым потом, хлоркой и пылью. А справа… или ещё откуда-то… как из выгребной ямы. Наваливается тюремная тишина.Внезапная темнота в камере – старый трюк, еще из арсенала КГБ. Темнота ломает новичков, заключенный начинает псих-овать, кричать, стучаться в дверь и готов сдать кого угодно.Хрупкая невысокая женщина ставит на пол сумку и осторожно усаживается на нее. Норковая шуба пачкается о грязный пол. Кажется, в сумке нет ничего, что можно было бы раздавить. Мыло, полотенце, теплые вещи, смена белья, пакетики с супом, зубная паста, крем. Муж, которого арестовали полгода назад, подробно рассказал, что надо с собой брать.Лукьяновской тюрьме больше ста лет. Несмотря на бесконечные ремонты и перестройки, здесь жуткая теснота. Зимой холодно, летом – жарко, и постоянно сыро. В советские времена сюда сажали и политических – диссидентов, евреев-отказников, – но основную массу всегда составляли уголовники. Официальное название – «следственный изолятор № 13. Киев, улица Дехтяревская, 13. Камера ее тоже под номером 13, это она успела заметить. Стоп, а какое сегодня число? 13 февраля. Поневоле станешь суеверной.Интересно, она здесь первая политическая новых времен?Главное, чтобы не сдали нервы. Не сорваться, не сделать такого подарка Кучме. Пытая одиночеством и темнотой, ей стараются внушить: так и сгинешь в грязи и во мраке, одна-одинешенька. Но она ведь знала, на что шла? Ей прямо сказали: уйди из политики или готовься к тюрьме. Каждый человек время от времени принимает решения, а политик должен это делать беспрерывно, как компьютер: да – нет, да – нет, да – нет. Тюрьма – это ее самостоятельно принятое решение.Она была готова к аресту. Во всяком случае, говорила, что готова, и все время таскала с собой эту аккуратно упакованную тюремную сумку. Вспоминала, как пять лет назад уже сидела в тюрьме – полуголая и по щиколотку в воде в камере предварительного заключения в городе Запорожье. Вот и сиди теперь на своей сумке и повторяй: я – была – готова. Шепотом. Про себя.Она могла бы сказать «да». Лично Кучме, а не его шавкам. Стоило сходить к президенту, выпить с ним чаю, как два года назад, – и высосанное из пальца уголовное дело на следующий день было бы закрыто. Распустили бы специально для нее собранную следственную бригаду, а полковника Жербицкого, которому обещаны генеральские погоны и широкие лампасы на форменных брюках, отправили бы назад в районную прокуратуру. Договорись она с Кучмой, ей бы вернули бизнес, который она строила много лет, а людям президента удалось разрушить всего за несколько месяцев.Самое главное – она была бы сейчас на свободе.Говорят, в ее ненависти к украинскому президенту есть что-то патологическое. Кучму с его унылым висячим носом, близко посаженными хитрыми глазками и редкими грязно-рыжими прядями волос она действительно ненавидит. Это ненормально? Да нет, вполне естественная ненависть к врагу. Она ненавидит его запои, изворотливость, интриги профессионального преферансиста, жадность взяточника, мелочность, ревность к чужому успеху.Впрочем, не в Кучме дело, а в системе, созданной им. Одни бани чего стоят, которые вершители судеб Украины между собой называют «конюшнями». Здесь принимаются практически все ключевые государственные решения. За каждым – черные деньги, которые и отмываются в банях. Она ненавидит эти заведения, где старые, обрюзгшие, голые мужчины решают судьбы страны. Кстати, вопрос о ее аресте тоже был окончательно решен в одной из этих президентских «конюшен».Договариваться с Кучмой – нельзя. И ненависть к его хитрым глазкам здесь не при чем. Власть и деньги вступили в кровосмесительный брак. Бизнес и политика стали в Украине уродливыми сиамскими близнецами. Власть стала капиталом, а капитал – властью. Власть помогает капиталу получать все новые прибыли, а капитал порождает власть. Система Кучмы – патологична. Вылечить страну можно только хирургическим вмешательством, любая терапия бессильна. Окончательно ясно это стало пару месяцев назад, когда в Киеве разразился свой Уотергейт.Кучма считает, что она мстила ему, подключившись к «делу Гонгадзе». Да, конечно, мстила. За посаженного мужа, за разрушенный бизнес, за изгнание из правительства. Только зря он думает, что она развязала этот скандал. Скандалом были исчезновение известного журналиста и его гибель. Скандалом были аудиозаписи, на которых президент, матерясь как извозчик, требовал расправы над журналистом. Но к этим пленкам она не имеет ни малейшего отношения, их происхождение – дело рук киевских или московских спецслужб. Просто политик ее уровня не может не откликаться, если убит журналист, а глава государства перед этим обзывал его последними словами и требовал от подчиненных, чтобы те «разобрались» с ним. Пленки подлинные, голос Леонида Даниловича неподдельный, обезглавленный труп Георгия Гонгадзе, найденный в лесу, настоящий – на кого обижаться президенту Кучме?Вся политическая элита делает сейчас свои ставки. Одни поставили на Кучму, надеясь, что он вывернется из беды. Ей инстинкт подсказывает, что Кучма обречен. Интуиция редко ее подводит.От тюрьмы можно было сбежать за границу, как сбежал бывший ее покровитель Павел Лазаренко. Ровно два года назад, в феврале 1999-го, Лазаренко улетел из страны на самолете компании «Авиа», которая тогда принадлежала ей. Больше ничего она для него не могла сделать. Да и не хотела. А для себя давно решила, что эмиграция неприемлема. Пусть Кучма уезжает.Так что тюрьма – единственно правильное решение…Женщину в темной камере зовут Юлия Тимошенко. И еще по-разному – поскольку нет и не было в Украине политика или бизнесмена, которому журналисты дали бы столько прозвищ. «Газовая принцесса» – в начале 90-х, во времена ее фантастического взлета в бизнесе. Потом «Жанна дАрк» – когда она выводила на улицы тысячные демонстрации против Кучмы. А еще «Леди Ю» – по аналогии с принцессой Дианой. К слову, погибшая в 1997 году «леди Ди» была ей почти ровесницей. На год моложе. Одно поколение.За три месяца до ареста, 27 ноября 2000-го, Юлии Тимошенко исполнилось 40 лет. Трудный рубеж в жизни каждой женщины, даже выглядящей гораздо моложе своих лет. Через месяц она отпраздновала еще один юбилей. Ровно за год до этого она пришла в правительство Виктора Ющенко вице-премьером по топливно-энергетическому комплексу. Там, на службе, она заработала еще одно прозвище – кто-то из журналистов назвал ее «единственным настоящим мужиком в правительстве». Это за войну с нефтяными и угольными олигархами. В сущности, она вела борьбу против узкого круга вершителей судеб украинской экономики, к которым еще совсем недавно принадлежала сама.С этой войны все и началось.Она очень бледна. Если кто-нибудь посматривает в глазок, то, может быть, даже различает в темноте ее белое лицо.О ее богатстве ходят легенды, заботливо собранные теперь в уголовное дело. Она сидит, почти не двигаясь, и сосредоточенно думает. Пытка темнотой продлится целую вечность. Она так и не сдвинется с места, ни разу не подаст голоса.Мужество? Воля? Самолюбие? В этой женщине столько всего понакручено, что мотивы ее поступков с трудом поддаются объяснению. Ее можно устрашить, и она испугается. Ее можно растрогать, и она расплачется. Ее можно разозлить, и она рассвирепеет. Обыкновенная женщина с правильными чертами лица, негромким голосом, дамским лукавством.Наконец она осталась наедине с собой, и нет необходимости смотреть на себя со стороны. Она отдыхает от изнурительной политической суеты, встреч, выступлений, переговоров, от сверкания софитов и вспышек фотокамер. Компьютер отключили от сети.В ноябре, в день сорокалетия, ощущение рубежа было чрезвычайно острым. Утром, еще до того, как на нее обрушился шквал поздравлений от друзей и врагов, она долго рассматривала себя в зеркале. Сейчас зеркала нет, это запрещено внутренним распорядком, да и зачем оно в темноте?Девочка из тесной днепропетровской «хрущевки», она сделала фантастическую карьеру. Буквально по русской пословице: из грязи – в князи. Юлю мучила детская обида – у других есть отцы, а у нее нет: родители разошлись. Значит, она должна учиться лучше всех, уж по крайней мере – без троек, чтобы никому и никогда не приходило в голову ее жалеть. При этом быть первой в школе не обязательно: круглых отличниц не любят, это вредные девицы с высоко задранными носами. А Юля хочет, чтобы ее любили.В юности все происходит с неимоверной быстротой, как в бизнесе или в политике. И поступки диктуют та же самая страсть и тот же самый расчет. Важно было, что мальчик Саша, ее первая большая любовь, родился в элитной по советским меркам семье? Что его отец – днепропетровский партийный начальник Геннадий Тимошенко с весьма недурными перспективами роста? Врать нечего: для красивой девушки из нищей советской семьи такой брак был выгодным. Однако она бы не вышла замуж, если бы Саша был ей чужим. И год спустя после знакомства не родилась бы Женя.Вот о чем важно не думать – так это о дочери. Жене сейчас 20 лет, и учится она в Лондоне. Там люди Кучмы вряд ли ее достанут. А если следователь в неформальной беседе намекнет, что с Женей может что-нибудь случиться? Женя – брешь в обороне железной леди Ю. Поэтому не нужно думать про дочь. Не нужно думать про маму. Вообще про родных. Лучше про чужих – про мужчин, например.Юлия Тимошенко и ее мужчины – тема завлекательная не только для желтой прессы. Тимошенко самой интересно, как так вышло, что эта не лучшая часть человечества сыграла столь важную роль в ее жизни.Только не надо про постель или, например, про любовь – это как раз для таблоидов. Женская уступчивость стоит недорого и к настоящему делу никакого отношения не имеет. Алчную красотку новый украинский бизнесмен охотно возьмет с собой на Канары, в Ниццу или в Куршевель, но к своему бизнесу близко не подпустит – и правильно сделает. В серьезном деле принадлежность к слабому полу не подмога. Скорее, ей помогал азарт: доказать всем этим козлам в штанах и при галстуках, что считать и комбинировать она умеет гораздо лучше. Кроме того, миф о женской слабости можно обратить себе на подмогу. Мужчины не верят, что женщина может стать для них равным по силе партнером, а уж тем более – сильным противником. И это хорошо. Женщина обязана воспользоваться форой судьбы.Первым и самым добрым помощником, если не считать мужа, был свекор. Он выбил им с Сашей квартиру, когда Юлия закончила институт и пошла работать на завод. Потом, едва началась перестройка, помог сделать первые шаги в бизнесе.Чуть позже возник Сергей Тигипко. Парень с комсомольского плаката, работавший тогда секретарем Днепропетровского обкома ВЛКСМ. Полезный человек на хлебной должности. Фотогеничный секретарь понадобился, когда она зарегистрировала молодежный центр «Терминал» – важная ступенька в предпринимательской карьере. Пройдет много лет, они с Тигипко переедут в Киев, будут работать в правительстве, и один впечатлительный журналист даже назовет их «самой красивой политической парой Украины». Упаси Бог от таких напарников. Кажется, он до сих пор считает ее предательницей. Так ничего и не понял.А потом в ее жизни начнется «эпоха бензина». «Терминал» превратится в КУБ, серьезный бизнес с филиалом на Кипре, с крупными оборотами и сложными схемами перераспределения денег. Большим мастером этих схем был Виктор Пинчук – новый мужчина в ее деловой жизни.С элегантным эстетом Пинчуком тоже поначалу было приятно и легко. Объединив капиталы и связи, они вплотную занялись поставками туркменского и российского газа в обмен на украинские трубы, и счет пошел уже на такие цифры, что закружилась голова. Может быть, этим жутким головокружением от успехов и следует объяснять ее ошибку – разрыв с Пинчуком? Но кто же мог тогда знать, что газовый партнер, женившись на дочке президента Кучмы, станет олигархом, а для Юлии – опасным и могущественным врагом?Впрочем, нет худа без добра. Место Пинчука занял Павел Лазаренко – тогда, в первой половине 90-х, всесильный губернатор Днепропетровской области, а позже – премьер-министр. Он стал для нее крестным отцом в национальном бизнесе. В 1995 году на основе КУБа Юлия создала «Единые энергетические системы Украины».Помощь Лазаренко была важна, но её значение не стоит ее преувеличивать. Юлии осточертели намеки газет и следователей на их отношения и ту роль, что сыграл в ее бизнесе Павел Иванович. Она-то знает, что действовала самостоятельно. Что только благодаря ее уму, терпению, обаянию, коварству ЕЭСУ превратились в ключевого игрока на украинском рынке. Под ее личным контролем оказалось четверть объема национальной экономики.Потом, прекрасно понимая, что чистым бизнесом в Украине заниматься невозможно, она пошла в политику. Тогда и пришло время тяжкого выбора – между «крестным отцом» и Кучмой. Павел Иванович Лазаренко зря на нее обижается – выбора у Юлии Тимошенко на самом деле не было.Формально они не поделили с ним партию, которую возглавлял Павел Иванович. А на самом деле она ушла от него потому, что Лазаренко оказался ей абсолютно чужд. Для него политика – это только деньги. Так, во всяком случае, ей представляется сегодня самой. Она сделала другой выбор. Впрочем, с ее деньгами тогда тоже было худо: спасти бизнес мог только Кучма. Да, она сдала Лазаренко, когда пошла на свое историческое чаепитие с президентом Украины, но жалеть об этом не следует. Во-первых, стратегический союз с Кучмой был тогда жизненно необходим. Во-вторых, в те дни она переиграла их всех – и Лазаренко, и Пинчука, и Кучму.Еще был такой смешной мужчина – Рем Иванович Вяхирев. Всесильный глава московского «Газпрома», с лицом, похожим на свежевыпеченную булочку. Эту «булочку» все-таки потом сожрали в Кремле, при Путине. На первые переговоры с Вяхиревым Юлия Владимировна Тимошенко явилась в короткой юбке и ботфортах, с сияющим лицом… Сейчас бы едва ли на такое решилась. А тогда была моложе, море по колено – тем более газпромовское болото. Вяхирев сперва таращился на нее во все глаза, а ближе к концу разговора во взгляде мелькнула симпатия, смешанная с родительской иронией. Рема Ивановича удалось завоевать самым примитивным способом – при помощи обыкновенного женского кокетства. Игра стоила свеч. Цена первого контракта с «Газпромом» перевалила за 2 миллиарда долларов…Резкий удар по глазам – включили свет. Можно осмотреться. Картина кошмарная. Тесно. Лист железа с внешней стороны закрывает окно. И – повсеместная тошнотворная грязь.Вскоре появляется адвокат. Среди первых просьб к нему – принести тряпку и резиновые перчатки.А потом в камере слышится хлюпанье воды и писк резины. Лидер парламентской фракции «Батькивщина», экс-вице-премьер правительства Украины по топливно-экономическому комплексу, олигарх Юлия Владимировна Тимошенко собственноручно моет полы и сены камеры № 13 Лукьяновского СИЗОт. Долго, старательно, самозабвенно отдраивает тюремное очко.Обжившись в камере, Юлия Тимошенко уже через несколько часов начнет бороться. Устав от подглядываний в глазок, тапком заколотит полотенце в щель и пригрозит бессрочной голодовкой, если надзиратели его снимут. Как ни странно, администрация не станет настаивать на своем законном праве присматривать за арестованной. А в остальном ее жизнь в тюрьме практически ничем не будет отличаться от жизни других заключенных.Когда с железным лязгом открывается дверь, она должна встать, прижав руки к затылку, и стоять, пока не разрешат сесть или лечь. На допросы и обратно в камеру ее водят как особо опасного преступника: два охранника впереди, два – сзади. Перед допросом и после, перед встречей с адвокатом и после – полноценные обыски. Прогулки – сперва на общих основаниях, а потом гораздо хуже, в одиночестве, на какой-то огороженной со всех сторон площадке, пять на пять метров. Вокруг голые стены, над ними решетка, небо разлиновано на крохотные серые прямоугольники. Та же камера, только без потолка.Позже о тюрьме она будет рассказывать тихо, ровно, сдержанно. Порой в глазах блеснет ужас, особенно когда начнет вспоминать про тюремную баланду. Однако интонация останется повествовательной.В тюрьме, предвидя самые жуткие повороты в своей судьбе, она будет сочинять запальчивые тезисы к выступлению, словно ей завтра идти к бушующим толпам. Через адвоката передаст ответы на вопросы журналистов, в которых про власть, посадившую ее в эту камеру, станет говорить с презрением и гадливостью. За эту публикацию ее лишат общих прогулок, свиданий и передач. А поскольку она не принимает тюремную пищу, боясь отравления, то наказание как раз и обернется голодовкой. Однако через 42 дня, когда Юлия Тимошенко выйдет из Лукьяновской тюрьмы, в ее действиях обнаружится сухой, точный расчет. Только так, не сдаваясь и не моля о пощаде, она могла победить. Не выйти на волю любой ценой, сломленной и униженной – освободиться. Стать свободной. И остаться в политике.Сидя во тьме тюремной камеры, Юлия Тимошенко могла лишь догадываться, что ее верные однопартийцы не смирятся с арестом своего лидера. Они на нее похожи. Народ активный и бесстрашный, среди них – два политзека с советским еще стажем тюрьмы. Когда в первый раз заперли в СИЗО руководителя ее аппарата Николая Сивульского, леди Ю велела шоферу гнать к тюрьме, притормозила у следственного изолятора, набрала побольше кирпичей и, подобно булгаковской Маргарите, стала бить стекла в этом проклятом доме, вселяя ужас в простые души прокурорских работников.Соратники Юлию Тимошенко тоже не бросили. Организовав под стенами тюрьмы постоянный пост, депутаты «Батькивщины» стекла бить не стали, зато расписали тюремные стены и ворота лозунгами типа «Политзеков – на волю!» и с успехом начали собирать подписи граждан с требованием освободить Юлию Тимошенко. Прямо в зале заседаний Верховной Рады они развернули огромные полотнища, призывающие к немедленному ее освобождению из застенка.Обвинения в адрес Тимошенко почти никто в Украине не рассматривал всерьез. Даже те, кто искренне верил, что она – взяточница, воровка и должна непременно ответить за свои прегрешения. Им тоже было ясно, что дело это политическое и очень похоже на расправу.Самые проницательные из журналистов сразу догадались: Кучма собственными руками лепит из Юлии Тимошенко образ мученицы и национальной героини. Самые смелые «футурологи» написали о том, что в камере Лукьяновского СИЗО сидит будущий президент Украины. Общий вывод: власть совершает роковую для себя глупость. Хуже всего для официального Киева был тот факт, что опросы зафиксировали резкое повышение популярности Юлии Тимошенко среди простого народа. Раньше газовую принцессу не любили, как всякого олигарха. Теперь ее рейтинг вырос.Власть отвечала как умела. Сразу после ареста Тимошенко было опубликовано обращение к народу Украины, подписанное Кучмой, председателем Верховной Рады Плющом и главой правительства Ющенко. Текст был составлен, пожалуй, грубовато, с фальшивыми нотками в державном голосе. В нем говорилось, что «кучка отщепенцев» и «политических деградантов» будоражит народ, пытаясь «сбить Украину с пути реформ». Что эти люди – «фашистская клика», «провокаторы», «предатели», что нет у них «ни чести, ни совести»; между строк легко прочитать, что самая бесчестная и бессовестная среди них – Юлия Тимошенко.«Письмо трех» оказалось еще одной глупостью, хотя задумывалось как блестящий ход, демонстрирующий нерушимое единство партии власти перед лицом «смутьянов». Самым удачным Кучме представлялось, что под письмом стоит подпись премьер-министра Виктора Ющенко – реформатора, любимца Запада, который долго противился отставке Юлии Тимошенко. Эту «удачу» оппозиция обратила в свою пользу.«Чего заслуживает мужчина, предавший женщину?.. Несомненно, презрения. Этого заслуживает и Виктор Ющенко. Видать, для него портфель премьера важнее, нежели честь». Эти слова бывшего политзека Левко Лукьяненко довольно точно отражали общественные настроения. Потом, когда Ющенко станет знаменем оппозиции, его простят и про позорную подпись вспоминать не будут. Но в феврале 2001 года репутации премьера-реформатора, казалось, пришел конец. Так представлялось практически всем, включая самого премьера.Кроме Юлии Тимошенко.…Ющенко. Может быть, самый важный мужчина в ее жизни. Леди Ю называли ангелом-хранителем этого человека, но, скорее, было наоборот. Позже она скажет, что не было никакого правительства Виктора Ющенко; лишь два человека – она и он, противостоявшие всему остальному кабинету, который во главе с Кучмой «каждый день практически бесплатно предавал интересы Украины». Безусловно, Ющенко и Тимошенко были самыми яркими и популярными фигурами в том правительстве. И правда заключается в том, что этот непозволительно мягкий, с ее точки зрения, политик был и остался Юлии необычайно близок. Близок по-человечески – хотя бы тем, что сильно отличался, даже внешне, от тех бульдогов, которые входили в новоиспеченную «элиту» ее страны. Он всерьез разделял ее «идеалистические», «популистские» и широко декларируемые мечты – об Украине без коррупции. Он виделся ей настоящим патриотом Украины.Теперь вот сломался. Или сломали. Или еще проще: просчитав все возможные ходы, понял, что вынужден «сдать Юлю» ради того, чтобы сохранить свои политические возможности. Как некогда она сама сдала Павла Лазаренко, приобретая партию и спасая бизнес. Однако по личному опыту Тимошенко знала, что такие расчеты далеко не всегда оправдываются. Да и разные это вещи: отречься от «крестного отца» или от соратника, который ни разу тебя не предал. От соратника, сидящего в тюрьме. От женщины.Как быть? Каждый человек постоянно принимает решения; политик же должен это делать беспрерывно, как компьютер: да – нет, да – нет, да – нет. Так да или нет?Пожалуй, у нее нет особого выбора, да и сердце как-то не лежит к тому, чтобы проклинать Виктора Андреевича. Если надо будет, она ему, конечно, припомнит это предательство. А сейчас не время. Поэтому несколько дней спустя в своем знаменитом интервью из тюремной камеры Юлия Тимошенко постаралась охладить головы самых горячих своих сторонников.Она сказала: «Я думаю, Виктор Андреевич владеет значительно большим объемом информации, чем мы представляем. Не нужно упрощать его действий. Его политическая игра сложна и перспективна. Сегодня категорически нельзя допустить его смещения с должности, ни при каких обстоятельствах». И добавила, дабы уж никаких сомнений ни у кого не возникало: «Я знаю, что он делает все возможное, чтобы предотвратить в стране линчевание оппозиции. Я ему верю и верю в его будущее».Вот так, дорогой Виктор Андреевич. Сидите теперь и думайте, зачем вы подписали письмо. Кого отвергли и с кем остались.Конечно, он тоже обречен – посадить не посадят, но снимут обязательно. Если же отсюда, из тюрьмы, поддержать его, то подозрительный Кучма отправит его в отставку еще скорее. А это полезно – прежде всего для самого Виктора Андреевича. Порядочный человек и талантливый финансист – этого все-таки мало для политика. Пора ему взрослеть. Пора становиться мужчиной. А вместе с ним они перевернут горы.В следственный изолятор Юлия Тимошенко попала с язвой желудка, а вышла с туберкулезом. Врач, осмотревший ее перед последним допросом в прокуратуре, может, и не знал, что ее посадят. Во всяком случае, медицинское разрешение он давал на допрос, а не на арест. Между тем ей действительно было худо. В последние недели она пила «Маалокс», как наркоман. Язва – от разболтавшихся нервов, все болезни от них, но так ведь и загнуться можно. А это по-настоящему страшно: смерть означает поражение.Все же интуиция подсказывает, что ничего фатального с ней не случится. Если у человека истерическая психика, то он не переживет и клеветы в вечерней газете. А если ты закалена еще в нищем детстве, если у тебя за плечами опыт борьбы за выживание в постсоветском бизнесе, если ты вдоль и поперек пересекла коридоры власти, то тебя уже почти невозможно сломать.Ты – была – готова.Личный обыск в тюрьме, когда раздевают догола и исследуют каждый кусочек тела? Мерзость, конечно, и унижение, а с другой стороны – миллионы людей, мужчин и женщин, прошли через эту отвратительную процедуру. А миллионы украинцев, посаженных при Сталине ни за что или за политику, что одно и то же? А сотни тысяч, не вернувшихся из сталинских лагерей? А узники брежневских – друзья из «Батькивщины» с их чудовищным тюремным и лагерным стажем? Степан Хмара – 7 лет, Левко Лукьяненко – 25 лет!Между прочим, это ее народ, ее избиратели – чуть не каждый третий сидел. Отныне она уже ничем не отличается от них – этих бедолаг, рассованных по соседним камерам за мелкие кражи. Или несчастных наркоманов, которых надо лечить, а не держать в клетке как скотину. А еще тут сидят «заказанные» вроде нее, только уровень заказа пониже: не Кучма, не Пинчук, а конкуренты по бизнесу или начальство. Зато настоящие преступники, настоящие наркодельцы – все на свободе, поскольку дружат семьями с высокими чинами из силовых министерств, не забывая при этом вовремя делиться. Парятся с президентом в его «конюшнях».Она сказала и об этом в своем интервью из СИЗО. Она жестко и умело расставила все акценты и спросила в конце, как бы движением руки отделяя себя и Ющенко от прочих министров: «Разве такую страну мы строили? Разве мы должны это сделать нормой нашей жизни? Элита, пробудись и стань Гражданином своей страны, найди в себе мужество защитить свой народ». Это было сильное политическое заявление, с той умело отмеренной долей пафоса, которая так действует на простые избирательские сердца. Но она была искренна, предельно искренна, как всякий человек, которому плохо.Тюрьма – наилучшее место для пробуждения гражданских чувств.Юлия Тимошенко верит в свое предназначение. Верит фанатично, со стиснутыми, как от боли, зубами – в свою избранность, в свою правоту. У нее очень простой, ясный и вполне реальный, в чем она убеждена, план превращения Украины в цветущую цивилизованную державу. Этого никто не понимает, даже самые близкие люди. В нее – верят, ей – сочувствуют, а об ее идях отзываются с вежливым недоумением и обидным безразличием. Или молчат. Кто-то из журналистов произнес слово «утопия». Как и все, с иронией. Хотя что тут иронизировать, живя в самой настоящей кучмовской антиутопии?Тимошенко, в отличие от прагматичных союзников и ироничных журналистов, всерьез верит в утопию XXI века.Постсоветские страны ворвались в мир, в котором либерально-демократический капитализм провозглашался идеальной, конечной моделью общества. Но она не верит в фукуямовский «конец истории». Не очень-то верит она и в либерально-демократический капитализм.Постсоветские страны строят свою жизнь с чистого листа. Одни, не споря, приняли западно-европейский эталон – Прибалтика, бывшие страны СЭВ. Среднеазиатские страны ушли в азиатчину. Белоруссия вернулась к социализму брежневского образца. Остались Россия и Украина. Но Россия при всем своем колоссальном потенциале – огромная территория. Даже по логике теории управления на таких необозримых просторах очень трудно что-то сделать. Компактная же Украина, которая погрязла в хаосе, коррупции, властных интригах, на самом деле еще не выбрала своего пути. И это хорошо. История не раз доказывала, что как раз из хаоса часто рождаются наиболее гармоничные общественные модели. Украина предназначена стать всемирной социальной лабораторией. Утопией наступившего XXI века.Уже на другой день после ареста в Печерском районном суде слушался иск адвоката Тимошенко к Генпрокуратуре о незаконности ареста. Еще один подобный иск был направлен в Верховный суд Украины с учетом общественной значимости рассматриваемого дела. Районный суд поначалу не изменил меры пресечения, оставив ее в тюрьме. Зато восьмого марта, в Международный женский день, во многих городах и селах Украины прошел другой суд – народный трибунал под названием «Не все Кучме масленица». В ходе трагикомического «процесса», схожего одновременно и с народными гуляниями, и с народным бунтом, президенту припомнили все.В этот день демонстранты пришли и к стенам Лукьяновского СИЗО. Толпа скандировала ее имя, а потом в небо взлетали десятки воздушных шариков с посланиями Тимошенко и поздравлениями с женским праздником. Позже Тимошенко расскажет, что это был единственный день заключения, когда она расплакалась.Она вышла из тюрьмы в конце марта. Судья, в течение всего процесса бурно общавшийся с разнообразными представителями власти, включая Ющенко, признал санкцию на ее арест незаконной и отменил. Телекамеры запечатлели сильно похудевшую женщину, выходящую из ворот тюрьмы: у нее изможденное лицо, и выглядит она значительно старше своих лет. Вскоре Юлия Тимошенко оказалась в больничной палате: ей были прописаны постельный режим и стационарное лечение. Там, в больнице, ей и вручили постановление президиума Киевского городского суда, удовлетворившего протест заместителя генпрокурора и вновь арестовавшего Тимошенко. Той же ночью у ее палаты была установлена стража. Наконец, 2 апреля 2001 года было отменено и это решение: надзиратели, пожелав освобожденной выздоровления, удалились строевым шагом.Она победила?Меньше всего она была похожа на победительницу. Но если вслушаться в речи Юлии Тимошенко, то можно лишь поразиться силе ее характера и глубине ненависти к «преступному режиму». В те дни – то ли больничные, то ли тюремные – она делала особенно резкие заявления в адрес официального Киева. В те дни она, в сотый раз пересказывая журналистам и заново переживая свою тюремную эпопею, что-то окончательно для себя решила. В те дни она, сперва в сослагательном наклонении, затем в категоричной форме сообщила urbi et orbi о своем намерении баллотироваться в президенты Украины. Если не считать визитов следователей и прессы, ее в больнице окружали только близкие и друзья. Но аплодисментов не было слышно.Близкие за нее боялись. Политические соратники раздраженно молчали или мычали что-то невразумительное. Зачем в президенты? Юлия Тимошенко хороша в качестве символа, она – наше знамя, наша любимая Жанна д’Арк, наша леди Ю, что же касается президентства… Есть люди постарше, поопытнее, да просто мужчины, наконец. Соратники были неприятно поражены. Но дело не только в этом.Размышляя на данную тему, точнее всех высказалась одна из самых известных в Украине журналисток – обозревателница газеты «Зеркало недели» Юлия Мостовая. Тезка сочувствовала больной принцессе, но мысль о том, что эта женщина станет первым лицом в государстве, вызывала у нее резкое отторжение. Она не скрывала своих чувств – ни от бывшего вице-премьера, ни от читателей.«Тимошенко не может быть президентом Украины, – писала Мостовая, пообщавшись с узницей в больничной палате. – И не потому что, как говорит президент, она является женщиной… Причина в другом. Таким людям, как Юлия Тимошенко… вообще нельзя предоставлять неограниченную власть, закрепленную за президентским постом. Как известно, мера — это самая сложная философская категория. Люди, не знающие ее, на этом посту могут быть попросту опасны… Иными словами, Тимошенко — это ядерная энергия, которая себя во многих ситуациях не контролирует, и от условий ее деятельности и существования зависит, превращается ли она в атомную бомбу или в атомную электростанцию, которая дает мирную электроэнергию. Предоставить ей право с президентской высоты самостоятельно определять свое поведение — означает обречь страну на существование с лидером, диапазон непредсказуемости которого недопустимо велик».Юлия Тимошенко читала эту статью, и в ней клокотал уже не гнев, а досада. Она – политик, а не политзек. Она – политик, а не женщина. Она – политик, а не какая-то там непредсказуемая истеричка. Она – политик, а не Чернобыльская АЭС. И она им еще покажет, на что способна. Всем – врагам, друзьям и независимым журналистам. Да, в ней клокочет энергия, но эта сила живительна для ее страны. И она сумеет это доказать!Все только начинается.
З метою підготовки до гіперінфляції..
Как сообщают 
